Хеталия. Джеймс/Мэттью (2!р Канада/1!р Канада). По ту сторону экрана

[Myrakami]

По ту сторону экрана
Автор: Хлоя Мураками (ficbook.net/authors/%D0%A5%D0%BB%D0%BE%D1%8F+%D...)
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Джеймс/Мэттью (2!р Канада/Канада), Альфред
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Флафф, Повседневность, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 8 страниц
Описание:
по арту s020.radikal.ru/i715/1312/6b/0661edae0406.jpg
Мэттью - человек робкий и тихий. Но как его со своей скромностью и полным неумением обращаться с техникой занесло на сайт знакомств, Уильямс так до конца и не понял.
Посвящение: Капитану Канаде. За то, что он так сильно любит Канаду и заражает всех вокруг своей любовью)))
Публикация на других ресурсах: Запрещено без моего разрешения всем, кроме Капитана Канады.

По ту сторону экрана

Мэттью Уильямс, сколько себя помнил, всегда был тихим и незаметным. Не то, чтобы это ему нравилось, и не то, чтобы он не пытался ситуацию хоть как-то изменить. Только Мэтт со своей робостью, с мягким, шепчущим голосом и постоянным страхом перед незнакомцами ничего поделать так и не смог. В разговорах с братом он на сердитые отповеди только печально вздыхал, неловко пожимал плечами и отводил взгляд.
Как его со своей скромностью и полным неумением обращаться с техникой занесло на сайт знакомств, Уильямс так до конца и не понял.

***

Случилось это весной. Пора любви - приходит тепло, расцветают цветы и клёны чудо как хороши со своими нежно-зелёными, молодыми листочками. Канада в это время расцветала и была прекрасна. На сердце же у Мэттью вилась метель.
Мэтт учился на втором курсе университета, осваивая непростую профессию учителя французского языка. Университет был небольшим, собственно, как и сам городок, в котором жил парень - дай бог тысяч двадцать наберётся населения. И потому не было ничего удивительного в том, что он часто сталкивался с другими курсами и другими преподавателями, как и не было удивительным то, что на первом курсе он столкнулся с одной из старшекурсниц - и пропал.
Девушка была идеальной. У неё были золотистые кудри, голубые глаза и потрясающий французский, настолько идеальный, что слушать её можно было бесконечно. Они столкнулись в коридоре и девушка уронила свои бумаги. Мэтт, пытаясь помочь, наклонился вниз и столкнулся с ней лбом, после чего Амели - так её звали, эту девушку, Амелия Бонфуа - Амели рассмеялась и потрепала Мэтти по волосам.
- Не извиняйся, милашка, - проворковала она, а Уильямс стремительно забурел и вперил взгляд в пол. - Просто купи мне чего-нибудь сладкого, хорошо?
Мэттью купил Амелии в университетской столовой клубничное пирожное, и потом долго, мечтательно вздыхая, прижимал к губам кончики пальцев. Тех самых пальцев, которые коснулись чужой руки и до сих пор хранили запах женских, чуть терпких духов.
С тех самых пор он был безнадёжно, глупо, безответно влюблён. Чувства его, как и он сам, были тихими, робкими и печальными. Он ел глазами фигурку девушки, ловил её взгляды, слова, улыбки, и - редко, но всё же иногда приветственно кивал и говорил ей "привет". В такие моменты всё внутри дрожало, как натянутая струна. Он всё удивлялся, как не падает в обморок от этого сильного чувства, и вздыхал, вздыхал, вздыхал...
Надежды разбились неожиданно. Просто в один из дней, зимний и холодный, Амелия пришла вся сияющая, ещё красивее, чем обычно, и с гордостью продемонстрировала подругам неказистое золотое колечко, которое носила на безымянном пальце. Друзья шутливо обращались к ней "миссис Кёркланд" и всё грозились поймать и отмутузить того мерзавца, что сумел заполучить сердце златокудрой красавицы. Девушка заливисто хохотала и легкомысленно отмахивалась, однако в её словах, когда она говорила о супруге, сквозила такая щемящая нежность, что Мэттью хотелось плакать. Если до этого в его сердце и жила робкая надежда, что когда-нибудь, - когда-нибудь! - он наберётся смелости и признается красавице в любви, и они заживут долго и счастливо, то после такого...
Ничего удивительного, что Альфред, его двоюродный брат, здорово перепугался, когда приехал к нему как-то на выходные и застал Уильямса заросшим, печальным и разговаривающим с огромным плюшевым медведем. Кажется, в самом начале своей жизни медведь был белым. Сейчас же выглядел он так же откровенно паршиво, как и его хозяин.
- Его зовут Кумагоро, - сказал тогда Мэтти. Задумчиво почесал подбородок и медленно перевёл взгляд на брата. - Я хотел подарить его Амелии... не успел. Глупо, да? Я такой... такой глупый, Альфред.
Джонс тут же развёл бурную деятельность. Позвонил домой, предупредил родителей, что немного задержится у брата
- Блин, да тут такая жуть с Мэтти! - яростно размахивал он руками, разговаривая по телефону. - Какая-то дурацкая девчонка разбила ему сердце, и он теперь на человека вообще не похож!
Мэтт пытался возразить и доказать свою нормальность, но был остановлен укоризненным взглядом брата.
- Он ещё и с медведем разговаривает! Белым! - непоколебимо добавил он в трубку. Потом воинственно уставился на Уильямса и как-то недобро ухмыльнулся. Мэттью почувствовал явное опасение за свою жизнь.
Потом Альфред развёл бурную деятельность. Они убрались в квартирке, оттёрли полы от какой-то липкой гадости, выбросили все пакеты и упаковки от еды из супермаркетов и дурацких общепитов вроде Макдональдса. Джонс только головой качал - он сам часто забегал туда перекусить, но делал это не потому, что не любил домашней еды или питал какую-то особую страсть к фастфуду. Просто он был ярким, активным, подвижным. Всю жизнь словно бегом, бегом, и вечеринки, встречи с друзьями, просто учёба - всё это не оставляло ему много свободного времени и, соответственно, выбора.
Да ещё и этот медведь. Мерзкий, огромный плюшевый медведь. Он выводил из себя Альфреда одним своим существованием. Когда Мэтти обнимал его, Джонсу всё казалось, что он сейчас оживёт и откусит брату голову. А эти его подозрительно блестящие пластиковые глаза-пуговки? Они были похожи на глаза зомби из многих любимых фильмов ужасов Альфреда!
Но выкинуть это чудовище из жизни брата ему оказалось не под силу. Мэтти таскал его в руках, спал с ним, разговаривал. Конечно, он постоянно забывал, как зовут эту игрушку, но как потом оказалось - расстаться с ним он был совершенно не готов и все увещевания брата принимал в штыки.
- Мэтти, он грязный и чем-то воняет!
- Я его постираю, - убеждённо говорил Мэтт, и действительно шёл стирать медведя. Вот так, собственно, Альфред и понял, что он действительно белый.
- Ты даже не помнишь, как его зовут! - обвинял Уильямса старший.
- А ты не помнишь, как зовут твоего президента, - спокойно парировал Мэтт и клал игрушку на голову. Глаз у Альфреда нервно дёргался - ему всё казалось, что это чудовище пытается сожрать брата.
- Но ты же хотел подарить его той девушке! - давил на больное место Джонс. Мэтти печально вздыхал, обнимал медведя и уходил в свою комнату. Альфред потом подсмотрел за ним - брат закутался в одеяло и жаловался медведю на жизнь.
"Вот же! - выругался сквозь зубы Джонс. - Совсем с катушек слетел с этой своей... француженкой!"
В конце концов он попытался отобрать медведя силой. Уильямс сопротивлялся и даже умудрился его укусить. После это Альфред на медведя не покушался, но смотрел на него всё так же недобро и исподлобья.
После уборки Альфред потащил Мэттью гулять. Они прошлись по магазинам и набрали много непонятных, но умилительных мелочей для дома, а ещё Джонс - после недолгих препирательств - вручил брату новенький ноутбук и в категоричной форме отказался его забирать.
- Да ты посмотри на ценник! - сердито упёр он руки в бок. - Центы! Крошечные маленькие монетки по сравнению с машиной, домом или супер-навороченным компьютером!
Ценник и правда был невысоким, и в глазах у Мэтта появилось сомнение, но сдаваться так просто ему не хотелось. Джонс же видя, что брат почти дозрел, заговорщицки поманил Уильямса пальчиком к себе и склонился к нему так, что непослушная чёлка совсем упала на глаза и перекрыла весь обзор.
- К тому же, - трагично начал он, потом театральным жестом осмотрелся вокруг - метрах в пяти-шести от них стояла какая-то старушка и выбирала себе тостер - и громко зашептал. - ...к тому же тебя будет на чём смотреть порнушку!..
Альфред ухмыльнулся и многозначительно поиграл бровями, а Мэтт заехал ему локтём куда-то в живот и покраснел от смущения. Ноутбук они всё-таки купили, и в оставшиеся три дня Альфред валялся с Мэттом на кровати и азартно объяснял брату правила пользования этой адской машины.
Напоследок похлопав брата по плечу Альфред просиял голливудской улыбкой, наказал звонить ему не реже раза в день и отчалил обратно в Америку. Мэтт стоял на пороге квартиры и тихонько улыбался - одиноким он себя определённо не чувствовал.
Но что бы он не говорил, а вокруг царила весна - все разбивались на парочки, ворковали и говорили о любви. Мэттью снова начал терзаться безответными чувствами. Ситуацию усугублял так же тот факт, что Амелия заканчивала последний курс, а значит эти дни были его последними днями, когда безнаказанно можно было любоваться Бонфуа (ах, простите, теперь уже Кёркланд), слышать её смех и мечтать о том, что эти голубые глаза будут смотреть с такой нежностью и любовью на него, а не на какого-то английского коротышку, у которого брови на лице походили на гусениц. Обнимая медведя по вечерам Мэтти катался по кровати и ныл о том, что его никто не любит. Кумаджобу его внимательно слушал и, что самое главное, ни разу не пытался осудить. За окном разливалось тепло и запахи первых весенних цветов.

***

Пожалуй, заинтересовала его всё же реклама. Альфред доходчиво объяснял, что в интернете полно всплывающих окошек, которые бросаются в глаза при первой же возможности и пытаются заставить тебя что-нибудь сделать, купить, прочитать. И что их, по возможности, нужно закрывать, причём лучше делать это сразу, чтобы не травмировать психику какой-нибудь совсем уж страшной чушью, вроде новостей о том, что в штате Колорадо родился ребёнок с двумя головами, или завлекающих рассказов о том, что принимая какое-то дурацкое средство, мужчины могут увеличивать... ну, вот то самое увеличивать, причём за какой-то жалкий месяц как минимум сантиметров на десять!!!..
Обычно на таких окошках щёки у Уильямса горели огнём. Он закрывал глаза и ноутбук, и шёл обниматься с Камашуро, ища тепла и поддержки. Медведь его как будто понимал. Ещё б говорить умел, цены бы ему не было, - иногда тихонечко вздыхал Мэтт и трепал по холке плюшевую игрушку. Та загадочно сверкала на него своими пуговичными глазами.
Возвращаясь к сайту знакомств - привлекло Мэттью тогда его скромная реклама. Ни тебе ярких окошечек, ни завлекательных заголовков. Канадский кленовый листик и симпатичная девушка в свитере под горло с ноутбуком на коленях - вот и вся реклама. Уильямс щёлкнул по картинке и потом несколько дней пытался там зарегистрироваться. Сначала путался в форме, создавал электронный ящик, а потом ещё мучительно долго подбирал фотографию для профиля. В итоге постеснялся и оставил одну единственную - Камаджуро на переднем фоне блестит пластиковым носом, а от Мэтта там только узкие ладошки и непослушная прядка, торчащая вверху причёски.

Сначала никто не писал. Мэттью невидимкой скользил по чужим страницам, рассматривал фотографии и читал профили. Иногда встречал своих знакомых и легонько посмеивался над тем, как они выглядели на фотографиях - немножко глупо, надуто и важно. В общем, совсем не как в жизни. Потом он грустил и сам чувствовал себе как-то глупо, нелепо. В жизни мало кто обращал на него внимание, и почему-то в интернете, где, казалось бы, всем плевать на твою реальность, всё повторялось снова. От обиды Мэттью поджимал губы и шёл к Кумомоги жаловаться на жизнь, но потом неизменно возвращался, как только снова разбирало любопытство. И вот однажды это случилось.

Получилось, честно говоря, глупо. Он просто зашёл на страничку одного человека - в имени у него было написано Джеймс Уильямс - и заинтересовался. Вдруг это какой-то дальний родственник, о котором он не знал? Оказалось нет - не родственник. Жил он в другом городе, привычки имел совершенно отличные от привычек Мэтта, а с единственной фотографии на него глядел небритый, заросший парень с огромными мешками под глазами и пытался улыбаться. Пытался, потому что этот вверх поддёрнутый уголок губ больше походил на нервный тик, или обещание долгой, мучительной смерти. Выглядел он - страшно.
А потом Мэттью удивился. Ни одного сообщения. Серьёзно - Мэтт не поверил своим глазам, когда это увидел. Ни отправленных, ни полученных. Потом посмотрел на профиль, и увидел, что Джеймс - этот самый Джеймс с такой же фамилией, как и у него - зарегистрировался на сайте два года назад, и, кажется, с тех самых никто ему так и не написал. У Уильямса сердце зашлось в груди, когда он невольно сравнил его - и себя. Только если Мэтта не замечали из-за того, что он был таким скромным, то Джеймса, похоже, откровенно боялись. Очнулся он уже тогда, когда написал и отправил ему письмо. Отправил, перечитал сообщение и ужаснулся. Это было так наивно! А потом, когда Мэтти уже понадеялся, что его пронесло, он внезапно увидел, как мигает иконка входящих сообщений. Уильямс захлопнул ноутбук, покраснел до кончиков волос и спрятал лицо в острых коленках. Потом ещё и отругал себя за такую глупость, хотя с другой стороны... он же не сделал ничего плохого? Нет? Ведь правда же, да?..

Сообщение он всё же открыл. Сначала неверяще похлопал ресничками, робко улыбнулся, а потом тихонько хихикнул в кулачок. Джеймс прислал ему фотографию, где его криво вырезанное лицо было прилеплено к телу мультяшного розового пони. Жизнерадостная надпись по нижнему краю и суровый взгляд были настолько уморительными, что Мэтт хихикал, даже когда листал на компьютере свои фотографии, пытаясь подобрать хоть какую-нибудь, где он себе нравится. В итоге выбрал ту, где брат наклеил ему на лоб наклейку с американским флагом, и где лицо у него потешно надулось, так, что Альфред долго умилялся и смеялся этой фотографии. Если Джонсу понравилось, то, может, она была не так уж и плоха?
Мэтти весь извёлся, пока дождался ответного сообщения. Прошло целых два дня, за которые он страшно перенервничал и покрылся какой-то странной сыпью. В аптеке посоветовали мазь и успокоительные капли, так что когда компьютер мигнул новым сообщением, Уильямс обеспокоенно разглядывал своё лицо и сосредоточенно втирал в подозрительные местечки лекарство.
Он метнулся к компьютеру, даже не распустив волосы - те забавными хвостиками торчали по бокам. Потом замер, разглядывая новое сообщение. Джеймс предлагал ему общаться в "чате" через специальную программу, так как на этот сайт он заходил редко, а в скайпе он висел практически постоянно. Мэтт запаниковал и позвонил Альфреду, и так быстро тараторил, что Джонс, кажется, не понял ни слова. По крайней мере, он остановил сбивчивый рассказ Мэттью где-то по середине и попросил начать говорить заново. Пришлось медленно, запинаясь в словах и страшно краснея от смущения, признаваться в том, что на сайте знакомств он списался с одним интересным человеком. Альфред долго молчал в трубку, а потом тихим голосом спросил:
- Мэтти, я тебя не осуждаю, правда, но... ты гей?
Уильямс застыл, как громом поражённый. Он и не подумал о том, что если ты с кем-то познакомился на сайте знакомств, то наверное от собеседника ждут заинтересованности в... ну, во всех этих отношениях и прочем, да? Но Мэтти не хотел! Честно! Он, он просто списался с интересным человеком, и ему хочется с ним подружиться, что в этом такого?..
Он пробормотал всё это в трубку, и голос у Альфреда заметно повеселел.
- О, ну ты прости, чувак! - рассмеялся на том конце провода старший брат. - Ты ж знаешь, я бы тебя не бросил! Просто такие новости нужно сообщать не так, как ты - тут нужно подготавливать почву! А то ты меня этим своим "Джеймсом" из колеи выбил, ууууу, вот как сильно!
Потом снова рассмеялся, и старательно надиктовал Мэтти, что и как ему нужно сделать, чтобы завести скайп. Пришлось, конечно, поболтать потом с Альфредом, который был этим жутко доволен - всё же эта программа позволяла не только списываться, но ещё и звонить собеседнику на компьютер. Уильямс порадовался лёгкому загару Альфреда и похвалил его за гордо продемонстрированный приз, выигранный в олимпиаде по физике.
- Я, может, грант получу в этом году! - похвастался он. Физику он любил, пожалуй, слишком сильно для простой увлечённости. Потом последовало очень много ярких, экспрессивных слов, и все они звучали как зубодробительные физические термины. Мэтт ничего не понял, только кивал головой в ответ и улыбался. Джонс на последок подмигнул и загадочно поиграл бровями, напомнив, что совсем не огорчится, если братишка вдруг сменит ориентацию.
- А потом ты представишь ему своего любимого старшего брата, который, если тебя будут обижать, будет кое-кого больно бить. Я даже Брагинского для этого дела позову! Он от избиения людей не откажется!
Они тепло попрощались и Мэтти, кусая губы и постоянно попадая не по тем клавишам, дрожащими руками написал "привет" и отправил его по полученному адресу. Ответ пришёл мгновенно, а Мэтт смутился окончательно и захлопнул ноутбук, хватая в охапку Кумакичи и тихонько подвывая себе под нос.
- Хочу подружиться, подружиться, подружиться, - жалобно тянул он и прятал нос в белой шёрстке плюшевой игрушки. Потом всё завертелось, закрутилось, и свои выходные он провёл забыв обо всём - сидя за столом с включённым ноутбуком и мучительными размышлениями, что же ему написать в ответ. Мэтти краснел, закрывал лицо руками, жмурился и мотал головой. Потом, закусывая губу, медленно набирал очередной текст и отправлял его собеседнику. Сообщения Джеймса обычно отдавали лаконичностью и чёткостью. Он был так серьёзен, но в то же время у него было отличное чувство юмора, пусть и немного чёрное. Он писал так серьёзно о таких глупых вещах! И забывая о смущении, Мэтти иногда в азарте, запале строчил целые оды в ответ, а потом, после отправления, метался по комнате и бормотал себе под нос "Боже, Боже, что я наделал?! Это так глупо, это так смущает!". Потом неизменно следовал звук нового ответа, и Мэтт бежал к ноутбуку и читал ответ. А после улыбался и смеялся шуткам Джеймса и радовался тому, что они так хорошо общаются. Может быть, Альфред и был чуточку прав? По крайней мере, общение с Джеймсом помогло ему смириться с потерей, и теперь, когда он думал о Амелии, он только радовался её искристому счастью и желал ей всего самого хорошего.


А потом, как-то в середине лета, Джеймс написал ему, что хочет смотаться в город N, тот самый, где жил и учился Мэтт. Уильямс тогда покраснел чуть ли не до слёз и страшно запаниковал, и долго не отвечал на то сообщение. Джеймс ничего не говорил, просто прислал ещё одно, где сообщил, когда и куда приедет. Он даже не предлагал Мэттью встретить его, а Мэтти так и не нашёл в себе силы написать ответ.
А вдруг Джеймс его не узнает?
Или Мэтт ему не понравится?
Или... да ещё сотни "или" и "вдруг" крутились в голове Мэтта, и всё это время он совершенно не находил себе места. Да ещё и каникулы эти дурацкие! Раньше он хотя бы мог спрятаться за учебниками, готовясь к экзаменам, а что сейчас? Ему только и оставалось, что себя накручивать и паниковать.
Времени оставалось всё меньше и меньше...

Мэтт всё же пошёл на автобусный вокзал. Городок у них был маленький, естественно, что ни поездов, ни аэропортов у них не было. Если ты хотел куда-то отправиться нужно было сначала сесть на автобус, который довёз бы тебя до вокзала, а потом на поезде доехать до одного из крупных городов, где уже можно было бы сесть на самолёт и отправиться, куда душе угодно. Так что естественно, что Мэтт отправился на автобусный вокзал. В руках он крутил купленный недавно магнитик с названием их маленького городка, и вообще - страшно волновался. Румянец с щёк не желал никуда исчезать, и руки периодически начинали дрожать от нервного напряжения. Но всё искупил приезд Джеймса.
Мэтт даже сперва его не узнал. Джеймс был чуть выше довольно высокого Мэттью, взгляд у него был уверенным, руки - сильными, а в вырезе рубашки виднелись страшные шрамы. Уильямс, ухмыляясь краешком губ, похлопал Мэттью по плечу, а когда тот вскинул испуганный взгляд, на лице у Джеймса появилось очень странное выражение.
- Зд-здравствуйте, мистер Джеймс, - пролепетал Мэтт в прострации. Джеймс же в ответ бесцеремонно сгрёб в объятия Мэтта и крепко его поцеловал.
- Ну здравствуй, милашка, - глубоким, низким голосом рассмеялся Уильямс. Потом, снисходительно глядя в глаза и обводя кончиками пальцев контур чужого лица, доверительно добавил:
- Давно хотел это сделать.
Мэттью покраснел и скромно в ответ улыбнулся.

***

Нельзя было назвать Джеймса социопатом. Психом, ненормальным, маньяком - это да, под эти термины он отлично вписывался. Но социопат? Увольте! Он бы и рад общаться с людьми, но считанные единицы не выводили его из себя, а уж желание врезать собеседнику по роже у него возникало слишком часто для обычного человека. Поэтому, когда любимый дядюшка устроил его на работу рейнджером в один из национальных парков Канады, Джеймс облегчённо вздохнул и оказался полностью доволен своей жизнью.
Работа оказалась не такой уж и лёгкой, как ожидал от неё Джеймс. В парке водились волки, олени, бизоны. Иногда забредали медведи. Животных убивать было нельзя, и пару раз он попадал в такие передряги, что только вечно включённый телефон и звонок дядюшке Олли вытаскивал его буквально с того света. Шрамами своими можно было пугать окружающих, но сам Джеймс только довольно скалился, играя мышцами перед зеркалом в его маленьком охотничьем домике. А ещё, плюс к работе, он имел неплохой заработок с фотографий, которые делал на месте работы, и потому на счету у него скопилась довольно кругленькая сумма, на которую можно было рвануть куда-нибудь, где светит солнце и вокруг песочные пляжи, а девушки ходят в симпатичных бикини и глупо хихикают на шлепки по заднице.
Но вечно работать здесь было нельзя. И дело было даже не в том, что дом был старый и зимой, чтобы не сдохнуть от холода, приходилось постоянно топить камин и засыпать там же, рядом, на тёплой медвежьей шкуре. И не в том, что сломай он руку или рёбра, ему приходилось материться сквозь зубы, но лечиться самому. В скором времени Джеймс с удивлением понял, что ему не хватает простого человеческого общения, и даже попытался это как-то исправить.
Поездка в ближайший город, который от заповедника находился в двухсот километрах, был запоминающимся. Бриться, подстригаться или прятать шрамы Уильямс совершенно не собирался, так что местные аборигены от него шарахались, как ненормальные. А уж какой скандал он закатил в магазине электроники, когда местный продавец попробовал было возмутиться неплатёжеспособностью Джеймса Уильямса! Только звонок дядюшке Оливеру спас продавца от особо жуткой смерти, но Джеймс ещё долго сверлил трясущегося от страха парня проникновенным взглядом.
Ноутбук, купленный в магазине, работал от электричества, так что Джеймсу долго пришлось ломать голову, материться и устанавливать розетки - у него были лампы и холодильник, причём рабочие, но как и у любого обывателя с вопросами "а как это работает?" у него всегда был явный напряг. Да ещё и, после установки всего необходимого, оказалось, что интернет у него дерьмовый. Хорошо, что дядюшка Олли, в любой момент жизни готовый мило ему нащебетать на ушко, что и как лучше сделать, пообещал разобраться и с этой проблемой. Разобрался, молодец. А потом ещё долго выносил мозги и объяснял, как пользоваться интернетом.
- И ты обязательно должен зарегистрироваться где-нибудь на сайте знакомств! - строго выговорил Оливер ему в трубку, когда Джеймс, чертыхаясь, пытался наладить общение в очередном чате. - Просто обязан! Уверен, у такого красавчика, как у тебя, отбоев от предложений встречаться не будет!
В общем-то, дядюшка и тут оказался прав. Только обычно эти идиоты сами прекращали с ним общаться, стоило только пошутить или рассказать душещипательную историю из детства, где дядюшка кормил его кексами из людей, а Стив - вечно выбешивающий его Стив Джонс, ублюдочный мудак, - бил его битой с гвоздями наружу, так все желающие продолжать общение с ним куда-то испарялись. Джеймс матерился и давал себе зарок не пугать собеседников подробностями из детства, но каждый раз об этом забывал и всё начиналось снова и снова.
А потом появился Мэтт, и Джеймс забил на всё и вся. Кажется, это была любовь с первых строк.

Часто к нему стучались какие-то незнакомые у*бки с предложениями познакомиться.
Подкатывать с трогательной историей о том, что кленовый листик на канадском флаге похож на ладошку, протянутую знаком дружбы во все-все стороны света, к нему ещё никто не пытался.
Джеймс просмотрел профиль этого чудика - будущий учитель французского, любит хоккей и своего брата, на фотке - плюшевый медведь и кисти рук, тоненькие, словно веточки деревьев. Джеймс глянул на свои широкие лапищи и хмыкнул. Потом решил пошутить и отправил бредовую картинку в ответ на сообщение. Он и не ожидал, что в ответ ему придёт фотография.
Надутые щёчки, сдвинутые тоненькие бровки и милые кудряшки настолько его выбили из колеи, что он залипал на фотку несколько дней. А когда наконец-то очнулся всё, на что его хватило, были слова "Какая милашка..." и ссылка на свой скайп. Он взял ружьё и пошёл на обход, а когда вернулся, окошко всё ещё пустовало, что страшно Джеймса огорчило. А потом долгожданный звук сообщения, и Уильямс метнулся в компьютеру и на космической скорости напечатал ответ. Иконка чужого скайпа погасла, но Джеймс не обращал на это внимания - на его лице сияла глупая улыбка. Милашка включил свою камеру, и он видел его забавную мордашку, когда тот читал ответное сообщение. Да ещё и эти хвостики... миленько.
Мэтти вообще был очень миленьким. Когда Джеймс понял, что камера включена только потому, что это стандартные настройки, а сам Мэтти скайпом пользоваться не очень-то и умеет, он просто расползся по своему неудобному деревянному стулу. В душе царило блаженство а сам он выглядел в этот момент очень глупо. Уильямсу было плевать - он мог видеть, как Мэтти кусает губы, как мило он краснеет и закрывает горящие щёки руками, как он смеётся и наматывает на тонкие пальчики свои восхитительные кудряшки. А ещё он мог видеть хрупкие ручки и острые коленки, и ключицы, заманчиво мелькающие в вырезах домашних нелепых футболок. И улыбки. Ох, какие же у Мэтти были бесподобные улыбки!..

Видит Бог, так больше продолжаться не могло.
Джеймс уволился с работы, переехал в город и купил дом. Дядя Олли помог со средствами, потому что даже учитывая большую сумму, денег там всё равно не хватало. Он наконец-то подписал контракт с National Geographic и получил место фотографа и хороший заработок. А ещё он стал бриться и даже подстриг волосы, правда сделал это своим, авторским способом - отрезал ножом всё лишнее, а оставшиеся лохмы завязал в хвост и о них забыл. В общем, к тому, что с Мэтти они будут встречаться, Джеймс готовился основательно. Даже рубашек приличных купил, таких, что закрывали большую часть его шрамов, и начал носить очки, которые скрывали синяки под глазами от вечного недосыпа. Дня икс он ждал, как самого большого праздника в мире. И вот этот день наконец-то наступил.
Джеймс вывалился из убогого адского автобуса, чтобы наяву увидеть ангелочка Мэтти Уильямса, который испуганно озирался по сторонам и явно его не узнавал. Конечно, он и в камере, на экране ноутбука смотрелся мило, но реальность превзошла все его самые смелые ожидания. Мэттью был всем, и даже лучше. Его голос был просто потрясающим. Глаза блестели, как у крохи оленёнка, которого Джеймсу как-то приходилось выхаживать, потому что волки задрали его мать. Волосы переливались на солнце и слепили глаза.
А когда Мэтт с ним всё же поздоровался, Уильямс просто закрыл глаза и поцеловал его сладкие губки. И даже, кажется, сказал ему что-то на этот счёт.
Впервые в жизни на душе у него царило спокойствие.